In the middle of winter
Jan. 15th, 2015 09:23 pmOh, you tell me to hold on,
Oh, you tell me to hold on.
But innocence is gone
And what was right is wrong.
'Cause I'm bleeding out.
So if the last thing that I do
Is to bring you down,
I'll bleed out for you.
( They came at unawares )
И крохотная история — в продолжение всем известной.
Forget-me-not, forgive-me-not
Луч света от уличного фонаря косо падал на пол. Сквозь неплотно задернутые темно-синие шторки виднелась часть двора: высокий клен, растущий на углу, и стена соседского дома, почти вплотную прилегающая к их забору.
Алекс сидел на своем привычном месте, по левую сторону овального стола. Следовало бы встать и зажечь настенную лампу еще давно, в темной кухне, освещенной только узкой полосой света с улицы, было неуютно, но Алекс не двигался с места. Сцепив руки в замок, он попеременно глядел то на стол с одинокой бутылкой виски на нем, то на окно. Иногда он крутил в пальцах толстостенный стакан, в котором плескалось немного жидкости, и время от времени делал из него маленький глоток.( Read more... )
Oh, you tell me to hold on.
But innocence is gone
And what was right is wrong.
'Cause I'm bleeding out.
So if the last thing that I do
Is to bring you down,
I'll bleed out for you.
( They came at unawares )
И крохотная история — в продолжение всем известной.
Forget-me-not, forgive-me-not
Темный, прямой и взыскательный взгляд.
Взгляд, к обороне готовый.
Юные женщины так не глядят.
Юная бабушка, кто вы?
М. Цветаева
«Надо бы нам от детей избавиться:
давай заведем их в лес подальше, чтоб не найти им дороги назад».
Я. и В. Гримм
«Лес недалеко, сбегать недолго. Наберет она цветочков —
мы тобой их во дворец снесем, а замерзнет — ну, значит, такая ее судьба.
Кто о ней плакать станет?»
С. Маршак
Взгляд, к обороне готовый.
Юные женщины так не глядят.
Юная бабушка, кто вы?
М. Цветаева
«Надо бы нам от детей избавиться:
давай заведем их в лес подальше, чтоб не найти им дороги назад».
Я. и В. Гримм
«Лес недалеко, сбегать недолго. Наберет она цветочков —
мы тобой их во дворец снесем, а замерзнет — ну, значит, такая ее судьба.
Кто о ней плакать станет?»
С. Маршак
Луч света от уличного фонаря косо падал на пол. Сквозь неплотно задернутые темно-синие шторки виднелась часть двора: высокий клен, растущий на углу, и стена соседского дома, почти вплотную прилегающая к их забору.
Алекс сидел на своем привычном месте, по левую сторону овального стола. Следовало бы встать и зажечь настенную лампу еще давно, в темной кухне, освещенной только узкой полосой света с улицы, было неуютно, но Алекс не двигался с места. Сцепив руки в замок, он попеременно глядел то на стол с одинокой бутылкой виски на нем, то на окно. Иногда он крутил в пальцах толстостенный стакан, в котором плескалось немного жидкости, и время от времени делал из него маленький глоток.