lempi | (no subject)

Снова неожиданность.

Здравствуй, друг мой.

Прости, я так давно не писал; Намо передал мне целую пачку посланий от тебя. Что поделать, в последнее время мои отношения с ним были несколько напряженными.

Сколько всего произошло за это время…не знаю, с чего и начать. Ты спрашиваешь,
что сталось с Мелькором после освобождения? Он навсегда потерял прежнее
имя; ныне он Моринготто, Черный Враг мира, который перессорил нас, как
глупых детей, и обвел самих Валар вокруг пальца. Я поднял меч на
Нолофинвэ (о да, теперь у нас есть мечи; но ковать их надо было раньше,
чтобы отрезать Моринготто его гнусный язык!) и был отправлен в изгнание.
Нолофинвэ пытался занять мое место; сдается мне, что ему это удалось.

Отец ушел в изгнание вместе со мной, и все мои сыновья; но моя жена, моя
Нерданель – она отдалилась от меня, она осталась в Тирионе. Почему?
Почему она покинула меня? Друг мой, скажи, разве я был неправ?

Потом случилось страшное, убийственное, непоправимое. Моринготто (будь он
проклят тысячу раз!) убил отца моего, разрушил крепость мою, Форменос, и
похитил Сильмариллы. И Древа сгубил он, дивные творения Йаванны.
Валар безмолвствовали; я же был в отчаянии. Презрев приговор, я вернулся в
город и убедил нолдор идти в Эндорэ, идти, если нужно, до самого края
мира, чтобы отомстить.

Я и сыновья мои поклялись…поклялись так, что теперь Намо и не знает, что делать со мной. Я видел случайно, к нему приходил Манвэ; разговора не слышал, но знаю, что речь шла обо мне. Но
что значу я по сравнению с тем, что творится сейчас в Арде! Если б ты только видел гобелены Вайре, друг мой, если б ты видел мертвого Короля и Тьму, накрывшую Белый город…

Я поклялся именем Эру Единого, теперь меня ждет его суд. Ответь мне, разве война с Моринготто – не долг Валар? А пошли за ним мы – не долг вел нас, но безумная ярость и… любовь.
Мы пришли в Альквалондэ, и я просил телери, и взывал к нашей
дружбе, но тщетно – Ольвэ отказал, они не дали нам кораблей. Тогда
стали мы отбирать белых лебедей силой, и пролилась кровь… Я не могу
понять, как начался бой, никто из нас не хотел убивать, разве что тварей
Моринготто. Но завязалась схватка, и нолдор разбили телери, и мы увели
корабли.

Можешь ли ты себе представить, что сделали Валар? Тебе не угадать вовек – Намо нас проклял! Сейчас он, правда, объяснил мне, зачем и почему. Намо говорит, что это даже поможет. Ему, конечно, виднее, но заглянуть так далеко вперед не в моих силах.
Намо говорит, я останусь здесь, пока вся моя боль и вина не выгорит. Он часто и подолгу
разговаривает со мной; за это я благодарен ему безмерно. Намо сказал,
что срок моего пребывания здесь окончится, когда все простят меня.

Друг мой, я привел сыновей и народ мой к проклятию и гибели. Будь это ценой
за победу над Моринготто – я не жалел бы, и не колеблясь заплатил бы ее.
Но не одолеть им, не победить Зло. Может, они простят меня, может, меня
простят и телери; но я – я не прощу себе, никогда, и я знаю, что
останусь у Намо до конца Арды. Как ты думаешь, Нерданель… она дождется меня?

***
Мужчина в черном сидел у окна, отрешенно глядя вдаль. Скрипнула дверь; молодая женщина вошла в комнату.
- Крис, тут письмо… на имя твоего отца. Наверно, поклонники еще не знают… - женщина умолкла и протянула ему конверт. Он взял и не успев еще заметить причудливую вязь, уже понял, от кого оно.

***
Здравствуй, Феанаро.
Отец недавно умер. Теперь отвечать тебе буду я…

Заявка звучала как "Обсуждение Первым Домом своей судьбы с Профессором".

Мне абсолютно чужда идея, когда герои приходят к автору и начинают ему доказывать, как он неправильно пишет или не так все понял. Отношения Героя и Автора строятся на совсем других началах. За этот текст мне влетело критики - и за натянутость, и за неестественную трагичность. Я не могу сказать, что он блестящ, и я не отношусь всерьез к тому, что пишу на Фест. Нельзя воспринимать серьезно то, на что тратишь ровно столько времени, сколько требуется, чтобы напечатать.
Но. Слова героев в духе "не так все было, Профессор, вы исправьте" - не для меня.