Фанфики Норлин Илонвэ. Еще.
Oct. 28th, 2011 08:37 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
lempihttp://norlin-nolde.diary.ru/p71429284.htm
Операция "Возмездие"
На улице было пасмурно. Дул соленый прохладный ветер. Море немного штормило, и на причале, поскрипывая досками, ворочались с боку на бок большие белые корабли.
Как и всегда в такую неважную погоду дворец короля тэлери в Альквалондэ уютно глядел на берег теплыми желтыми окнами, на стенах горели факелы и масляные фонари, с нижних этажей долетали звуки флейты, арфы, веселые голоса и смех.
А вот кабинет Ольвэ на этот раз настороженно спрятался за плотными темными шторами, и только узкая полоска света вырывалась из щели, словно окна внимательно следили за тем, что происходит вокруг. Время от времени полоска на мгновение расширялась, и тогда можно было мельком разглядеть недовольное лицо высоченного среброволосого эльфа, всматривающегося в ведущую ко дворцу мощеную дорогу.
Наконец, когда лицо эльфа потеряло всякую тень терпения, к крыльцу подъехал плотно завернутый в плащ всадник. Откуда-то выпорхнул невидимый до этого привратник, принял поводья и что-то тихо сказал. Прибывший коротко кивнул и скрылся внутри дворца, чтобы через пару минут бегом взлететь по лестнице и, торопливо постучав, распахнуть дверь королевского кабинета.
- Где тебя орки носили?! – Отошедший от окна эльф с грохотом запер дверь и подтолкнул вошедшего к столу, вокруг которого сидели еще трое и на котором лежал ворох исписанных бумаг и подробная карта Тириона.
- Проверял, нет ли слежки. – Обиженно огрызнулся вошедший и сел на свободный стул.
Среброволосый с сомнением посмотрел на него, помедлил и одобряюще похлопал по плечу.
- Правильно. Осторожность – первый залог успеха. – Проехало по пушистому ковру массивное кресло, и он занял свое место во главе стола. – Вообще, прихожу к мысли, что из всех моих племянников, включая внучатых, ты, Орофер, самый разумный и толковый.
Вошедший тут же засветился подобно свежеизобретенному Сильмариллу и с обожанием посмотрел на дядю.
- Опрометчивый вывод. – Раздался мрачный хрипловатый голос, и от притаившегося в тени книжного шкафа отделилась темная фигура.
До этого нервно крутивший в руках помятое перо бледный эльф вздрогнул и попытался опрокинуться со стула. К счастью, его успел удержать сидящий между ним и главой собрания ошарашенный сосед.
- Эол! Ты когда успел явиться?!
- Час семнадцать назад. – Идентифицированный как Эол обладатель мрачного голоса пересек кабинет и занял последний свободный стул.
Предводитель и сосед нервного эльфа молча и с сомнением переглянулись, но, видимо, решили не вдаваться в тонкости.
- Ладно. Займемся делом.
Орофер оторвал от Эола враждебный взгляд и снова воззрился на дядю.
Дядя, которого все мало-мальски просвещенные обитатели Арды знали как Элу Тингола, сложил пальцы в замок и обвел собрание хмурым взглядом. Справа от него ожидал весомого слова потесненный с собственного кресла Ольвэ, дальше терзал канцелярию Финарфин, гипнотизировал собравшихся Эол, воодушевленно смотрел Орофер и ...
- Эльмо!
Названный хлопнул глазами и оторвал взгляд от большой блестящей зеленой мухи, исследующей нарисованный на бумаге Тирион.
- Ты этим занимался все Эпохи? – Мрачно спросил Тингол.
- Чем?.. А... Не, не этим. – Эльмо еще раз хлопнул глазами и смущенно улыбнулся.
- А чем тогда? Где ты вообще был?! – Над столом повисло заинтересованное молчание, и все собравшиеся мгновенно устремили взгляды на младшего брата короля.
- Я... – Эльмо залился румянцем. – Я жил... В Менегроте.
Элу и Ольвэ снова с сомнением переглянулись.
- Ну ладно... В Менегроте, так в Менегроте. – Тингол откашлялся, убедился, что младший брат еще не успел отвлечься на какое-нибудь другое насекомое, и огласил. – Мы собрались здесь. Сегодня. В строжайшей тайне. Чтобы обсудить план праведного и справедливого возмездия!
Финарфин опять вздрогнул и предпринял новую попытку оказаться на полу.
- Конечно, возможно кто-то из вас скажет, что приговор был вынесен Намо, так же как и помилование! – Никто ничего такого говорить не собирался, но Тингол вошел в раж и для убедительности засадил кулаком по столу. - Но нет! Нет, говорю я вам! Если Судия считает справедливым, чтобы палач и убийца наслаждался жизнью, то я так не считаю! Если возмездие Валар избежало преступника, то мы сами должны покарать его! И если среди нас есть колеблющиеся, то пусть они поклянутся сохранить услышанное в тайне и покинуть собрание! Сядь Финарфин!
Тингол окинул взглядом сидящих вокруг стола, готовясь продолжить. Ольвэ отпустил вяло забарахтавшегося на стуле зятя и снова с предельным вниманием воззрился на брата.
- Что ж, раз все непоколебимы в своем решении, то приступим. Мы все прекрасно знаем нашего врага в лицо! – Из вороха бумаг король резко выхватил старательно нарисованный портрет, с которого щерило кривые зубы какое-то несчастное в своем уродстве поросшее щетиной и рогами создание.
Эльмо удивленно отшатнулся, Орофер усмехнулся, Эол с сомнением посмотрел на изображение и подтолкнул ближе к центру другой портрет, на котором без лишних художеств и аллегорий был вполне правдоподобно изображен ненавистный собравшимся глава Первого дома Куруфинвэ Феанаро Финвион собственной персоной. Тингол было нахмурился, но оставил скучную иллюстрацию без комментариев.
- Я долго думал над планом и теперь готов вам его представить. – Большой плотный свиток, скрепленный личной тинголовской печатью оказался мгновенно развернут, и теперь демонстрировал собравшимся гигантскую схему с обилием сокращений и мудреных стрелочек под многообещающим заголовком «Операция «Возмездие».
Элу самодовольно обвел взглядом родственников, любуясь восхищением на лицах.
- Хотелось бы услышать в озвученном варианте. – Эол со вздохом поскреб ногтем большую кляксу внизу страницы и поднял глаза на короля.
- Легко. План предельно прост! – Тингол ухмыльнулся и поднял указательный палец. – Мы проникнем в логово врага, воспользовавшись тем, что он будет там один, и возьмем его тепленьким.
- Умно. – Откомментировал Эол.
Тингол с подозрением покосился на родича и продолжил.
- Конечно, вы спросите, как мы это осуществим! Мы осуществим это очень просто! Самоотверженно согласившийся нам помочь истинный сын моего лучшего друга Финну, Финарфин, - названный побледнел еще сильнее, - Через своих детей устроит так, чтобы все потомство нашего врага отсутствовало дома. Нет ничего проще, чем спровадить эту ораву на охоту! Далее, мы через ограду проникаем во двор. Собак там не будет - хозяева возьмут их с собой, - Элу снова посмотрел на сообщников, скромно обращая их внимание на всестороннюю предусмотрительность своего замечательного плана, - И мы спокойно проберемся в дом! А дальше нужно будет только отыскать нашего врага и скрутить заранее приготовленными веревками!
- А Нэрданель? – После паузы восхищенного молчания спросил Ольвэ. – Ее спровадить не удастся.
- Ее придется тоже скрутить. – Король потер переносицу. – Но аккуратно. Мы будем вынуждены пойти на это во имя высшей справедливости! А, вполне возможно, бедная женщина и сама решится нам помочь. И в любом случае, обращаю ваше внимание, страдать от справедливой мести будет только непосредственный виновник наших бед! Его многочисленные отпрыски, которых мы тоже могли бы покарать, останутся невредимы! В конце концов, они не виноваты в такой наследственности.
- Блестящий план, дядя!
Эол покосился на соседа, еще раз поскреб схему и поинтересовался:
- И что потом?
- В смысле? – Не понял Тингол.
- После того, как мы впятером все-таки скрутим Феанора, что нам с ним делать?
- Можно обмазать его дегтем, вывалять в перьях и пустить по Городу. – Все вздрогнули и снова обратили взгляды на аккуратно складывающего кораблик Эльмо.
- Ну... Как вариант. Да. – Элу торопливо кивнул брату и повернулся к Эолу. – Сориентируемся по ситуации. Нет смысла планировать такие частности. Сначала скрутим, потом решим.
- Да действительно. – Поддержал брата Ольвэ. – Если дело выгорит, (а куда оно денется?) то, что с ним сделать мы придумаем. Убивать, конечно, не будем, мы не нолдор, но ребра пересчитаем несколько раз. Для верности и закрепления результата.
- Ну-ну. И какие будут планы по избеганию закономерной мести? Или вы планируете действовать инкогнито?
Король нахмурился и снова потер переносицу.
- Нет, правосудие должно вершить с открытым лицом... А с другой стороны менее справедливым оно от этого не станет... Да, оденем маски! Нэрданель нас не узнает, этот - подавно, и мы выполним свою миссию без возможных негативных последствий для себя и своих близких! Не кисни, Финарфин, ты участвуешь в великом деле! – Король перегнулся через брата и похлопал родственника по щеке. Родственник вздрогнул и плотнее вжался в стул.
- Понятно. – По ковру отодвинулся стул, и Эол поднялся на ноги. – Удачи.
- Ты это куда собрался?! – Тингол вскочил следом.
- Домой. Жена ждет.
- Ну да, за твоей женой глаз да глаз. – Зло хохотнул Орофер.
- Почему это домой?! – Глаза Тингола яростно сверкнули. - Чем тебя не устраивает план?!
- Последствиями с летальным исходом.
- У тебя же есть замечательный опыт полетов? Хотя и не очень удачный.
- Орофер! – К удивлению всех, включая обернувшегося было от двери свирепеющего Эола, Эльмо мгновенно среагировал ощутимым подзатыльником. – Уймись!
Пораженный таким явлением Тингол открыл было рот, потом закрыл, сел обратно и махнул рукой на ретирующего.
- Ну и проваливай. Ты нам больше не родственник.
- Я вообще не понял, как им стал. – Процедил сквозь зубы Эол, бросил испепеляющий взгляд на злого взъерошенного Орофера и хлопнул дверью.
- Что-то он стал больно предусмотрителен. На него не похоже. – Пробормотал Ольвэ, рассматривая схему плана.
- Последствия удара головой. – Сын Эльмо пригладил волосы и недовольно покосился на отца.
- Моргот с ним. – Бросил Тингол, окинул взглядом оставшихся сообщников и огласил итог. – Готовим веревку, маски, а Финарфин спроваживает племянников с собаками на охоту. Сроки операции согласуем по выполнении подготовительных мероприятий. На сегодня все.
Финарфин, или Арафинвэ Ингалаурэ, как его с рождения именовали в родном городе, ворочался боку на бок, тщетно стараясь заснуть. Не далее как час назад он с воплем проснулся, напугав жену и с трудом успокоившись. Ему привиделся жуткий кошмар, в котором в окно этой самой спальни скребся самый старший брат, оставляя на стекле густые багровые разводы и шелестящим тихим голосом настойчиво прося впустить его.
Да, отродясь чистая совесть младшего сына Финвэ взывала к своему обладателю. Два дня назад с легкого намека отца Айканаро с удовольствием подхватил идею, и теперь на послезавтра была намечена большая охота, на которую отправлялись отпрыски разных домов нолдор, синдарские и тэлерийские принцы и вообще все желающие и страждущие. И Арафинвэ это знал, также как и то, что неиспытывающий особой любви к охоте брат останется возиться в мастерской. Знали это и остальные заговорщики, и Эльвэ, кровожадно посмеиваясь, заранее потирал руки, предвкушая отмщение.
Вообще-то изначально планировалось привлечь к выполнению плана более широкий круг кровных родственников. Но сыновья Ольвэ отправились в длительное плавание вдоль берегов Амана, Галадон отказался вовлекаться сам и запретил вовлекать своих сыновей, упираясь в решение Валар и неотмеченное враждебностью к тэлери поведение главы Первого Дома, а Трандуил, к предельному возмущению отца и двоюродных дедов и вовсе заведший с Феанаро вполне дружеские отношения, был назван предателем синдарский идей и в следствии этого (а так же того, что прислал мгновенно рассвирепевшему Тинголу милую статуэтку ввиде пня в короне) был объявлен одновременно разочаровавшим надежды и персоной нон-грата.
В итоге число заговорщиков сократилось до пяти, что вовсе не радовало Арафинвэ, потому что теперь, после ухода Эола Элу не собирался позволить ему отсидеться дома, ограничив свое участие только устранением из особняка племянников. Как бы не был самоуверен бывший дориатский король, но нападение всего лишь вчетвером на спящего Феанаро он объективно считал бессмысленным.
Так что теперь младший отпрыск Финвэ, против воли попавший в заговор как кур в ощип, уже несколько дней дергался и отбивался от беспокоящейся жены, размышляя как выкрутиться из ситуации, сохранив в равной степени честь и расположение всех сторон.
Элементарное решение внезапно и ясно высветило замечательную перспективу успокоения совести, сохранения здоровья своего и брата, ненарушения клятвы о неразглашении и укрывания всех своих действий в тайне.
Входная дверь привычно громко хлопнула, в коридоре раздались знакомые уверенные шаги и через несколько мгновений Нэрданель уже лицезрела крайне задумчивое лицо супруга.
- Что стряслось? – Женщина отобрала из немытых рук мгновенно выхваченное из вазы печенье и вручила супругу нож, кивнув на миску картошки.
- Да ничего. – Хозяин дома с осуждением посмотрел на зачем-то обрастающий кожурой корнеплод, послушно повязал настойчиво протянутый передник и, рассеянно почесав ножом ухо, принялся за чистку. – Арафинвэ сегодня какой-то чудной.
- И что с ним? – Нэрданель не оборачиваясь помешивала что-то ароматно закипающее на огне.
- Представляешь, целый день крался за мной по Городу и прятался за углами. Потом подобрался ближе, сунул в задний карман вот это, - На стол легла вынутая из указанного места изрядно помятая бумажка, - И сбежал. – Мастер недоуменно посмотрел на жену, как бы спрашивая ее мнение об умственном состоянии некоторых.
- Действительно, странно. – Решившись ненадолго оставить внимательно надзираемое, Нэрданель вытерла руки и развернула непонятное послание. На оном, не очень умелой рукой младшего Финвиона изображалась сцена непонятной экзекуции: пять страшных существ то ли лопатами, то ли веслами колотили кого-то шестого с то ли плешивым ежом, то ли гигантской снежинкой на спине.
- Ужас, да? – Пожаловался Феанаро, заглядывая в попирающую все чувства прекрасного бумажку и безжалостно скальпируя ни в чем неповинный овощ.
- Не то слово. – Женщина повертела в руках и вернула непонятное послание, внимательно посмотрела на мужа и отошла к плите. – Ты поговорить с ним не попробовал?
- Да я ж говорю – сбежал. Как от огня. – Привычно хохотнув, Феанаро пожал плечами. – Да и Эру с ним. Захочет – сам скажет. Еще я буду его каракули шифровать. – Направленная щелчком, бумажка упала в ведро с картофельными очистками. – У меня других дел по горло. Тем более, обормоты сегодня уезжают, и можно будет насладиться относительной тишиной. – Мастер довольно улыбнулся, мысленно планируя ударно поработать над конструкцией нового сверхсекретного механизма.
- Пожалуй. – Если у Мудрой и были какие-то претензии к такому графику, то она предпочла их не озвучивать, а если таинственное послание ее чем-то и обеспокоило, то этого на ее как обычно спокойном лице было не различить.
Никаких свидетельств того, что брат как-то понял намек в успешно подброшенном послании не было: племянники полным составом вместе со всей сворой уехали с утра пораньше, сам объект полдня провел в кузне у Саурона, потом вернулся домой, отужинал, на удивление беззаботно побеседовал с отряженным на разведку Арафинвэ, ничего не спросив про упомянутое послание, и, судя по погасшему особняке свету, к радости алчущего крови Эльвэ, завалился спать.
Младший Финвион не переставал мысленно молить Эру Всевышнего, Валар и Негасимое Пламя, большому счету сам не понимая, чего от всех них просит. Он одновременно не хотел, чтобы проснувшийся брат решительно перекалечил воинственных тэлери, не хотел, чтобы решительные тэлери воинственно покалечили брата, не хотел, чтобы последствием того или другого была кровавая вендетта с той или другой стороны... В общем, Арафинвэ надеялся, что Эру явит свою волю в каком-нибудь чуде, и удастся избежать как кровопролития, так и смертельной огласки.
Меж тем, выждав контрольные полчаса, процессия из одетых в черное пяти крадущихся фигур выскользнула из ворот опустевшего в связи с все той же охотой особняка Орофера, пересекла отделяющую его от жилища перводомцев улицу и без приключений перебралась через ограду. Тингол властным жестом толкнул Арафинвэ в спину, и тому ничего не оставалось, как показывать дорогу.
Дверь оказалась закономерно запертой, но окно террасы было открыто в следствии распогодившегося наконец лета. Заговорщики бесшумно пробрались внутрь, следом за Финвионом пересекли кухню, поднялись на второй этаж и вскоре остановились перед резными дверями хозяйской спальни.
К облегчению от жары и страха покрывшегося испариной Арафинвэ, уже было приготовившегося отпираться от того, чтобы собственноручно лупить брата по голове, Тингол решительно отодвинул его в сторону и осторожно потянул за дверную ручку.
Взорам дружно сунувшихся в проем сообщников предстала воистину умиротворенная картина: уютная спальня была залита успокаивающим лунным светом, легкие полупрозрачные занавеси раздувались под прикосновением свежего ночного ветерка, а глава Первого Дома тихо спал, спихнув на пол одеяло и распластавшись носом вниз на большей части просторной супружеской кровати, отдавшись в негу Ирмо и совершенно не подозревая о нависшей над ним страшной опасности. Ингалаурэ, глядя него и представляя дальнейшие фэараздирающие действия, уже собрался наплевать на клятву тестю и его надутому брату и переменить сторону, но события взяли несколько иной оборот.
Подрагивающий от азарта Тингол, сжав в кулаке внушительный кастет, шагнул было к кровати, Ольвэ уже держал в руках моток крепкой веревки, а Орофер воинственно поигрывал приготовленным кляпом, но тут откуда-то раздалось деликатное покашливание. Элу вздрогнул и остановился, поворачиваясь к источнику звука. Арафинвэ, у которого сердце мгновенно екнуло и забилось где-то в горле, последовал его примеру и с удивлением увидел стоящую у стены Нэрданель, гневно сверлящую взглядом внушительную черную фигуру Тингола.
- Эм... Милочка, мы должны вам сказать... – Дориатский король невольно отшатнулся от молча поигрывающей желваками женщины. – Вам вовсе не зачем не зачем защищать этого тирана. И потом нас больше, а вы всего лишь...
Впервые в жизни, младший Финвион смог убедиться, что слова брата о завидной реакции его супруги нисколько непреувеличенны. Тингол, в свою очередь, смог повторно убедиться, что высокий рост – это еще не залог безопасности и никак не спасение от закаленного мифрила. Во всяком случае, все увидели, как в лунном свете молниеносно сверкнуло что-то округлое серебристое, раздался мелодичный звон, и Элу, как подкошенный, бревном рухнул на пол, заставив подпрыгнуть комнатную мебель.
Арафинвэ мгновенно отскочил в сторону, с замирающим сердцем наблюдая за развитием событий, Орофер, опешив сначала, было двинулся на тонкую фигурку женщины, но остановился, отдернутый за шиворот отцом. Эльмо посмотрел на недвижное тело старшего брата, на решительно сжимающую сковороду Нэрданель, на внезапно пробормотавшего что-то и зашарившего по пустой половине кровати Феанора и уверенно попятился. Ольвэ поколебался еще мгновение, потом медленно и осторожно наклонился, быстро переводя взгляд со спящего врага на карающий мифрил в руках его супруги, ухватил Тингола за руки и торопливо двинулся следом. Через несколько секунд, в спальне остались только хозяева, а заговорщики с напрочь отрубившимся предводителем на руках ретировали через то же террасное окно.
Нэрданель, продолжая на всякий случай сжимать рукоять сковороды, дождалась, когда затихнут едва слышные ругательства перелезающих через ограду злоумышленников, усмехнулась, прислонила свое верное оружие к стене и вернулась в постель. Муж сонно перевернулся на бок, привычно обнимая ее, и пробормотал:
- Ты чего?
- Да ничего. Комаров выгоняла. Спи.
- А...
Нэрданель подумала, что как хорошо, что эти нэри всегда думают, что их тщательно хранимые тайны неизвестны женам, и как хорошо, что она успела сдружиться с супругой Орофера.
Ну а избежавший карающей синдарско-тэлерийской мести Мастер уже снова крепко спал, счастливо улыбаясь во сне. Ему снился большой зеленый луг, по которому носилось его многочисленное шебутное семейство, а на краю луга ветер задорно крутил огромные колеса какого-то внушительного сооружения с прибитой к стене впечатляющей табличкой «Первая тирионская электростанция».
http://norlin-nolde.diary.ru/p122670890.htm
Финвэ Искусный
По просторной светлой комнате, погруженной в уютное умиротворенное молчание, скользнул легкий ветерок, отодвинул тонкую занавесь и впустил внутрь золотистый луч, пробежавший по мягкому ковру, смятому покрывалу постели и упершийся в обнаженное плечо сидящей в кресле женщины. Но это бесшумное безобидное вторжение осталось незамеченным – женщина все так же неподвижно сидела в кресле, с улыбкой глядя на сосредоточенно сосущего молоко младенца, и осторожно перебирала мягкие черные волосы на его макушке. Сквозняк снова тронул с шелестом запахнувшиеся занавеси, и женщина подняла голову, невольно посмотрев в сторону окна.
- И что ты так уставился? – Скрыв за усмешкой легкое смущение, она инстинктивно поправила расстегнутое платье, только теперь заметив, что лежащий на постели супруг позабыл про свои разложенные на покрывале чертежи и, подперев подбородок обеими руками, смотрит на них с сыном.
- Любуюсь. – Кратко ответил тот и, окончательно разворошив застеленную постель, перевернулся на спину, осторожно положив голову жене на колени.
- Ах, действительно - такое зрелище. – Улыбнулась женщина.
- Самое прекрасное. – Убежденно кивнул ей супруг и пощекотал высунувшуюся из пеленок крошечную ножку. Ее владелец на мгновение прервал процесс, брыкнулся и, подумав, продолжил посасывать.
- Не отвлекай его. - Шлепнув мужа по руке, женщина поправила пеленку и глянула на окно – свет почти достиг пика насыщения золотым оттенком.
Еще немного, и младенец сыто причмокнул и забарахтался на руках у матери, оповещая о том, что и он тоже насытился.
- Подержи. – Передав ребенка севшему на постели мужу, женщина промокнула грудь приготовленной салфеткой и принялась застегивать платье.
- Ну что, вдоволь насосался, маленький клещ? – Хмыкнув, поинтересовался у сонно жмурящегося ребенка отец.
- Феанаро!
- А что «Феанаро»? – Мужчина, усмехаясь, поймал возмущенно запущенную в него салфетку и вытер белые разводы на мордашке младенца. – По-моему, очень точная метафора. Разве что он уже не такой маленький.
- Вместо метафор лучше бы дал ему, наконец, имя. – Обогнув постель, женщина села подле мужа и с легким ехидством добавила: - Тем более, что схема и так уже есть – «какой-нибудь Финвэ».
Феанаро пропустил подначку мимо ушей и, без раздумий смахнув на пол чертежи, растянулся на покрывале, прижав начинающего задремывать сына к груди.
- «Какой-нибудь»… Вот какой, Нэрданель? Прожорливый соня? «Финвэ Прожорливый» - Тирион оценит.– Эльф осторожно повернулся, рассматривая затихшего сына. – Надо выждать и подумать.
- Первые три раза ты думал недолго. – Нэрданель снова насмешливо глянула на мужа.
- Первые три раза все было очевидно, как два и два.
- Да-да, одного назвал в пику братьям, второго, устав от воплей, третьего – штопая порванные пеленки.
- Источник озарения значения не имеет. – Отмахнулся Феанаро. – «Нэльяфинвэ» - это почти как титул, а титула нужно быть достойным, и Майтимо в этом нас не разочаровывает. Кано войдет в возраст – будет среди первых певцов Амана. Если не первым. А Турко… Пока еще рано судить, но верхом он уже держится замечательно и с какой стороны лук натягивать понял сразу.
- А Атаринкэ значит…
- А Атаринкэ на то и есть «Атаринкэ», чтобы понаблюдать. – Феанаро поднял голову и подмигнул жене.
Нэрданель улыбнулась и неопределенно качнула головой.
Первый из мастеров Амана ни за что и никому не признался бы, что разочарован тем, сколь мало в троих старших сыновьях проявились его собственные таланты. Майтимо, которого Феанаро бросился обучать с самых юных лет, достиг многого, но ни особой склонности к металлам и камням, ни отцовского вдохновения, делавшего каждую безделушку, вышедшую из его рук, уникальной, не обнаружил. Хороший кузнец, ремесленник, но не Мастер. Канафинвэ проявлял куда больший талант и заинтересованность в музыке, нежели в занятиях у горна или верстака. Для подрастающего Тьелкормо быть отправленным помогать в кузне и вовсе почти приравнивалось к быть наказанным.
И поэтому с самого первого дня жизни маленького Атаринкэ Нэрданель заметила ту тщательно скрываемую надежду, с которой Феанаро смотрел на сына, стремясь предугадать, в чем проявится предсказанное женой сходство и не останется ли оно (о, жестокое разочарование!) лишь внешним.
Впрочем, Нэрданель, прекрасно знающая отношение своего нетерпящего навязывания мужа к праву выбора, могла не беспокоиться – даже если годы спустя четвертый сын отправиться сажать огурцы в садах Йаванны, любить его, как и всех остальных, будут не меньше. А учеников у Феанаро итак всегда будет вдоволь.
И все же, все же…
- …чему он тоже оказался без веснушек?
Мудрая оторвала взгляд от посапывающего свертка и, вскинув брови, посмотрела на мужа. Муж фантазировал.
- А то был бы «Финвэ-в-веснушках». Каково?
- Кощунство какое. – Фыркнула Нэрданель, пряча улыбку, – король нолдор в таком виде представился, мягко говоря, забавным. – И вообще, веснушки в этом Доме - исключительно моя привилегия.
- Несправедливость. – Феанаро покачал головой. – Нет бы черные волосы и веснушки…
- Глупость.
- Оригинальность!
- Я тебе эту оригинальность марганцевым раствором могу живо устроить.
- Нет, мне не надо. Но вот как хочешь – следующий чтобы был непременно с веснушками. Или следующая. – Феанаро подмигнул жене, приобнимая ее за талию.
- Куда тебе следующего?! Этого вырасти. – Нэрданель с деланным возмущением освободилась и встала. - А для начала перепеленай и уложи. И зови потом остальных «Финвэ-без-веснушек» - пора и вас покормить.
Озабоченно ощупывая возмущенно завертевшийся сверток, Мастер торопливо поднялся следом.
***
- Я же попросила присмотреть за ним, а не дурачиться. – Нэрданель вошла на кухню и поставила на стол принесенную из кладовой бутыль масла.
- А я и присматриваю. – Не отрывая взгляд от сидящего на коленях сына, пожал плечами Феанаро.
- Значит, это он дурачится, а ты подначиваешь и потакаешь. – Вздохнула Нэрданель и наклонилась, собираясь забрать у ребенка один из недавно долепленных и теперь дожидающихся выпекания пирожков.
- Ладно тебе, пусть. – Отвел ее руку Феанаро. – Занятно.
Атаринкэ не счел необходимым обратить внимание на появление матери, продолжая увлеченно утыкать пирожок кусочками теста. До этого он уже загнул ему один из «носиков», прилепил «глаза» и теперь творческий замысел подходил к концу.
- Ёш. – Наконец кратко объявил маленький эльф, представляя родителям поделку.
– И, видимо, мышь. – Кивнул Феанаро на еще одну, стоящую в стороне.
- Кышь. – Отрицательно мотнул головой мальчик и ткнул пальцем на сидящего на соседнем табурете кота.
Кот неодобрительно отвернулся. Он вообще сидел тут, явно надеясь, что хозяйка все же одумается и возьмется за более пристойную начинку, нежели яблоки. И не забудет при этом про него, про Кыся.
- И я как раз и не подначивал – он сам придумал. – Феанаро поцеловал сына в макушку и с довольным видом глянул на жену.
- Хм. Тогда, пожалуй, что и правда занятно. – Согласилась Нэрданель и протянула ребенку оставшееся невостребованным чищеное яблоко.
***
Атаринкэ на коленях стоял на высоком, придвинутом вплотную к верстаку стуле и, сосредоточенно закусив нижнюю губу, тщательно зачищал наждаком недавно законченную фигурку малахитовой ящерицы. Толстая, немного неуклюжая рептилия была методично покрыта полукруглыми сколами чешуек, и зеленоватая пыль вместе с мелкой каменной крошкой тонким слоем облепила рабочее место и самого юного ювелира.
- Достаточно. – Феанаро отложил в сторону ковш с отломанной и заново припаянной ручкой и взял у сына поделку. Атаринкэ, все так же закусив губу, терпеливо ожидал вердикта.
– Очень хорошо. – Покрутив фигурку в руках, Мастер усмехнулся и не глядя вытянул из стаканчика с грифелями и перьями тонкий резец. Несколько коротких движений и доселе неубедительно оскалившаяся зверушка расплылась в жизнерадостной улыбке. Феанаро поставил ящерицу на стол и протянул резец сыну. – Аккуратно наметь когти и еще раз зачисти.
- А глаза? – Напомнил мальчик, намереваясь слететь со стула и отправиться на поиски. – Надо п’иклеить бусины из… Из оникса!
- Можно и приклеить. Но лучше в целях безопасности придумать что-нибудь другое. – Подмигнул Феанаро и положил перед сыном два тонких стержня с «лапками»-зажимами на одном конце - заготовки для небольших серег.
- Сделаешь для них ды-ычки? – Попросил Атаринкэ, мельком глянув на блеснувший на столе металл.
- Сделаю. – Охотно кивнул Феанаро и одобрительно взъерошил черные волосы сына – ребенок ухватил идею на лету.
***
- Да цел я, цел… - В который раз повторял усаженный на стул Туркафинвэ, пока переполошенная мать осматривала его руки-ноги, убеждаясь, что ненаглядное чадо действительно отделалось лишь дыркой на рубахе и несколькими ссадинами.
- Молчи уже, летун доморощенный. – В свою очередь в который раз потребовала Нэрданель. – Феанаро, тебе этот хлам интереснее чуть неразбившегося сына?! Ты видел, как он летел?!
- Видел. И как летел, и как приземлился – сгруппировался безупречно. – Мастер оторвал взгляд от того, что всего несколько минут назад было почти идеальной стопкой свежеобструганных досок, которыми он намеревался подновить полки в кузне и мастерской. Теперь значительную часть, похоже, оставалось лишь пустить на дрова. – А зачем ты все же туда полез?
Турко помолчал, подставляя оцарапанную щеку под смоченный травяным настоем клочок ткани.
- Доставал… вертушку.
Феанаро снова повернулся к окну, но кроме развороченного штабеля и приставленных разбирать его старших сыновей ничего примечательного не увидел и ехидно поинтересовался.
- Решил детство вспомнить? Попросить погремушку у Морьо?
Доселе невозмутимо грызший хвост малахитовой ящерицы новый «самый младший» вынул фигурку изо рта и в упор посмотрел на старшего брата.
Турко промолчал.
- Это я его попросил. – Из-за дверного косяка высунулась виноватая физиономия Атаринкэ.
Мальчик опасливо шагнул внутрь комнаты, глянул на Турко – не сердится ли, и протянул отцу игрушку – обычный крест из двух тонких, под углом скрепленных дощечек. Разве что насажены на проволочный стержень, изрядно расплющенный с длинного конца.
- А это зачем? – Феанаро указал на дополнительную деталь.
Атаринкэ полез в карман и вытащил металлическую трубку и кусок бечевки.
- Надо вставить, плотно накрутить и сильно дернуть.
Мастер с интересом посмотрел на сына, взял у него оставшиеся составные части и повертел в руках.
- Крылья слишком маленькие для такого веса.
- Один раз полетел.
- И очень удачно, как я смотрю. – Буркнула Нэрданель, убирая флакон с настоем в ящик. – Феанаро, прояви хоть какое-нибудь участие!
- Какое? Посадить малыша Туркафинвэ на колени, вытереть нос и долго утешать? Он уже большой мальчик и давно способен пережить три царапины без такой суматохи. Нэрданель, успокойся и начинай его отчитывать. А я потом придумаю ему достойное занятие. – Сочтя тему исчерпанной, Феанаро многообещающе подмигнул насупившемуся Тьелкормо и снова обратил внимание на Атаринкэ.
- Полетел, наверное, потому что с ветром повезло... Но если сделать лопасти побольше и вместо бечевы туго намотать что-то плотнее и тоньше… Сам додумался?
- Феанаро, если ты сделаешь лопасти побольше, то скажи мне заранее – настойка подорожника уже заканчивается. – В доме, где что-то постоянно делалось и переделывалось, а вместе с тем в лучшем случае падало, рассаживало коленки и подбородки, царапалось, резалось, обжигалось и зарабатывало синяки, содержимое ящика с лекарствами приходилось постоянно пополнять.
- Обязательно. Так что? – Пропустив мимо ушей замечание жены, Феанаро продолжал смотреть на младшего сына.
Атаринкэ осторожно кивнул, явно раздумывая, чем сулит такое признание, и добавил:
- И можно подставку сделать и запускать с земли, а не с рук.
- Отец, куда целые, но в грязи перемазанные ставить? – В комнату заглянули два старших Феанариона и неодобрительно покосились на все еще сидящего на стуле виновника переполоха.
- Грязные к стене дома – их Турко потом почистит и, если нужно, еще раз подстругает. После того, как закончит вам помогать.
Названный все так же молча и мрачно глянул сначала на младшего брата, потом на отца и поднялся, направившись к выходу, всем своим видом показывая – спорить или увиливать от пусть и несправедливого наказания ему давно не позволяет чувство собственного достоинства..
- Постой. – Феанаро тоже поднялся, подхватил под мышки виновато потупившегося Атаринкэ и поставил его на свой стул. – Посмотрите. Знаете, кто это?
Турко обернулся в дверях:
- Мелкий навлекатель неприятностей.
Старшие удивленно переглянулись с матерью. Восседающий на детском стульчике Морьо снова отвлекся от ящерицы и тоже соизволил обратить внимание на брата.
- И это тоже. Но не только. – Мастер с горделивым видом окинул взглядом выжидающе замершее семейство, и положил ладонь на макушку сына. – Знакомьтесь - Куруфинвэ. Куруфинвэ Атаринкэ Феанарион.
P.S.
- Он какой-то чумазый…
- Феанаро!
- Нет, правда. Посмотри – точно чумазый.
- Я все-таки поднимусь и тебя стукну.
- Тебе еще рано подниматься.
- По-моему, он еще и сердитый.
- Неудивительно – не успел родиться, его уже критикуют.
- Я не критикую, отец, я рассматриваю. Действительно, сердитый. Или недовольный. Кано, раздерни шторы пошире.
- Феанаро, сейчас же верни мне ребенка.
- Я его еще не рассмотрел. Так, что у нас тут…
- Хвост?
- Рога?
- Я вас сейчас выгоню, шутники!
- Нет, кое-что лучше хвоста…
- Что может быть лучше хвоста?
- Мрр.
- Смотрите все – у Морифинвэ Карнистира мамины веснушки!
Операция "Возмездие"
На улице было пасмурно. Дул соленый прохладный ветер. Море немного штормило, и на причале, поскрипывая досками, ворочались с боку на бок большие белые корабли.
Как и всегда в такую неважную погоду дворец короля тэлери в Альквалондэ уютно глядел на берег теплыми желтыми окнами, на стенах горели факелы и масляные фонари, с нижних этажей долетали звуки флейты, арфы, веселые голоса и смех.
А вот кабинет Ольвэ на этот раз настороженно спрятался за плотными темными шторами, и только узкая полоска света вырывалась из щели, словно окна внимательно следили за тем, что происходит вокруг. Время от времени полоска на мгновение расширялась, и тогда можно было мельком разглядеть недовольное лицо высоченного среброволосого эльфа, всматривающегося в ведущую ко дворцу мощеную дорогу.
Наконец, когда лицо эльфа потеряло всякую тень терпения, к крыльцу подъехал плотно завернутый в плащ всадник. Откуда-то выпорхнул невидимый до этого привратник, принял поводья и что-то тихо сказал. Прибывший коротко кивнул и скрылся внутри дворца, чтобы через пару минут бегом взлететь по лестнице и, торопливо постучав, распахнуть дверь королевского кабинета.
- Где тебя орки носили?! – Отошедший от окна эльф с грохотом запер дверь и подтолкнул вошедшего к столу, вокруг которого сидели еще трое и на котором лежал ворох исписанных бумаг и подробная карта Тириона.
- Проверял, нет ли слежки. – Обиженно огрызнулся вошедший и сел на свободный стул.
Среброволосый с сомнением посмотрел на него, помедлил и одобряюще похлопал по плечу.
- Правильно. Осторожность – первый залог успеха. – Проехало по пушистому ковру массивное кресло, и он занял свое место во главе стола. – Вообще, прихожу к мысли, что из всех моих племянников, включая внучатых, ты, Орофер, самый разумный и толковый.
Вошедший тут же засветился подобно свежеизобретенному Сильмариллу и с обожанием посмотрел на дядю.
- Опрометчивый вывод. – Раздался мрачный хрипловатый голос, и от притаившегося в тени книжного шкафа отделилась темная фигура.
До этого нервно крутивший в руках помятое перо бледный эльф вздрогнул и попытался опрокинуться со стула. К счастью, его успел удержать сидящий между ним и главой собрания ошарашенный сосед.
- Эол! Ты когда успел явиться?!
- Час семнадцать назад. – Идентифицированный как Эол обладатель мрачного голоса пересек кабинет и занял последний свободный стул.
Предводитель и сосед нервного эльфа молча и с сомнением переглянулись, но, видимо, решили не вдаваться в тонкости.
- Ладно. Займемся делом.
Орофер оторвал от Эола враждебный взгляд и снова воззрился на дядю.
Дядя, которого все мало-мальски просвещенные обитатели Арды знали как Элу Тингола, сложил пальцы в замок и обвел собрание хмурым взглядом. Справа от него ожидал весомого слова потесненный с собственного кресла Ольвэ, дальше терзал канцелярию Финарфин, гипнотизировал собравшихся Эол, воодушевленно смотрел Орофер и ...
- Эльмо!
Названный хлопнул глазами и оторвал взгляд от большой блестящей зеленой мухи, исследующей нарисованный на бумаге Тирион.
- Ты этим занимался все Эпохи? – Мрачно спросил Тингол.
- Чем?.. А... Не, не этим. – Эльмо еще раз хлопнул глазами и смущенно улыбнулся.
- А чем тогда? Где ты вообще был?! – Над столом повисло заинтересованное молчание, и все собравшиеся мгновенно устремили взгляды на младшего брата короля.
- Я... – Эльмо залился румянцем. – Я жил... В Менегроте.
Элу и Ольвэ снова с сомнением переглянулись.
- Ну ладно... В Менегроте, так в Менегроте. – Тингол откашлялся, убедился, что младший брат еще не успел отвлечься на какое-нибудь другое насекомое, и огласил. – Мы собрались здесь. Сегодня. В строжайшей тайне. Чтобы обсудить план праведного и справедливого возмездия!
Финарфин опять вздрогнул и предпринял новую попытку оказаться на полу.
- Конечно, возможно кто-то из вас скажет, что приговор был вынесен Намо, так же как и помилование! – Никто ничего такого говорить не собирался, но Тингол вошел в раж и для убедительности засадил кулаком по столу. - Но нет! Нет, говорю я вам! Если Судия считает справедливым, чтобы палач и убийца наслаждался жизнью, то я так не считаю! Если возмездие Валар избежало преступника, то мы сами должны покарать его! И если среди нас есть колеблющиеся, то пусть они поклянутся сохранить услышанное в тайне и покинуть собрание! Сядь Финарфин!
Тингол окинул взглядом сидящих вокруг стола, готовясь продолжить. Ольвэ отпустил вяло забарахтавшегося на стуле зятя и снова с предельным вниманием воззрился на брата.
- Что ж, раз все непоколебимы в своем решении, то приступим. Мы все прекрасно знаем нашего врага в лицо! – Из вороха бумаг король резко выхватил старательно нарисованный портрет, с которого щерило кривые зубы какое-то несчастное в своем уродстве поросшее щетиной и рогами создание.
Эльмо удивленно отшатнулся, Орофер усмехнулся, Эол с сомнением посмотрел на изображение и подтолкнул ближе к центру другой портрет, на котором без лишних художеств и аллегорий был вполне правдоподобно изображен ненавистный собравшимся глава Первого дома Куруфинвэ Феанаро Финвион собственной персоной. Тингол было нахмурился, но оставил скучную иллюстрацию без комментариев.
- Я долго думал над планом и теперь готов вам его представить. – Большой плотный свиток, скрепленный личной тинголовской печатью оказался мгновенно развернут, и теперь демонстрировал собравшимся гигантскую схему с обилием сокращений и мудреных стрелочек под многообещающим заголовком «Операция «Возмездие».
Элу самодовольно обвел взглядом родственников, любуясь восхищением на лицах.
- Хотелось бы услышать в озвученном варианте. – Эол со вздохом поскреб ногтем большую кляксу внизу страницы и поднял глаза на короля.
- Легко. План предельно прост! – Тингол ухмыльнулся и поднял указательный палец. – Мы проникнем в логово врага, воспользовавшись тем, что он будет там один, и возьмем его тепленьким.
- Умно. – Откомментировал Эол.
Тингол с подозрением покосился на родича и продолжил.
- Конечно, вы спросите, как мы это осуществим! Мы осуществим это очень просто! Самоотверженно согласившийся нам помочь истинный сын моего лучшего друга Финну, Финарфин, - названный побледнел еще сильнее, - Через своих детей устроит так, чтобы все потомство нашего врага отсутствовало дома. Нет ничего проще, чем спровадить эту ораву на охоту! Далее, мы через ограду проникаем во двор. Собак там не будет - хозяева возьмут их с собой, - Элу снова посмотрел на сообщников, скромно обращая их внимание на всестороннюю предусмотрительность своего замечательного плана, - И мы спокойно проберемся в дом! А дальше нужно будет только отыскать нашего врага и скрутить заранее приготовленными веревками!
- А Нэрданель? – После паузы восхищенного молчания спросил Ольвэ. – Ее спровадить не удастся.
- Ее придется тоже скрутить. – Король потер переносицу. – Но аккуратно. Мы будем вынуждены пойти на это во имя высшей справедливости! А, вполне возможно, бедная женщина и сама решится нам помочь. И в любом случае, обращаю ваше внимание, страдать от справедливой мести будет только непосредственный виновник наших бед! Его многочисленные отпрыски, которых мы тоже могли бы покарать, останутся невредимы! В конце концов, они не виноваты в такой наследственности.
- Блестящий план, дядя!
Эол покосился на соседа, еще раз поскреб схему и поинтересовался:
- И что потом?
- В смысле? – Не понял Тингол.
- После того, как мы впятером все-таки скрутим Феанора, что нам с ним делать?
- Можно обмазать его дегтем, вывалять в перьях и пустить по Городу. – Все вздрогнули и снова обратили взгляды на аккуратно складывающего кораблик Эльмо.
- Ну... Как вариант. Да. – Элу торопливо кивнул брату и повернулся к Эолу. – Сориентируемся по ситуации. Нет смысла планировать такие частности. Сначала скрутим, потом решим.
- Да действительно. – Поддержал брата Ольвэ. – Если дело выгорит, (а куда оно денется?) то, что с ним сделать мы придумаем. Убивать, конечно, не будем, мы не нолдор, но ребра пересчитаем несколько раз. Для верности и закрепления результата.
- Ну-ну. И какие будут планы по избеганию закономерной мести? Или вы планируете действовать инкогнито?
Король нахмурился и снова потер переносицу.
- Нет, правосудие должно вершить с открытым лицом... А с другой стороны менее справедливым оно от этого не станет... Да, оденем маски! Нэрданель нас не узнает, этот - подавно, и мы выполним свою миссию без возможных негативных последствий для себя и своих близких! Не кисни, Финарфин, ты участвуешь в великом деле! – Король перегнулся через брата и похлопал родственника по щеке. Родственник вздрогнул и плотнее вжался в стул.
- Понятно. – По ковру отодвинулся стул, и Эол поднялся на ноги. – Удачи.
- Ты это куда собрался?! – Тингол вскочил следом.
- Домой. Жена ждет.
- Ну да, за твоей женой глаз да глаз. – Зло хохотнул Орофер.
- Почему это домой?! – Глаза Тингола яростно сверкнули. - Чем тебя не устраивает план?!
- Последствиями с летальным исходом.
- У тебя же есть замечательный опыт полетов? Хотя и не очень удачный.
- Орофер! – К удивлению всех, включая обернувшегося было от двери свирепеющего Эола, Эльмо мгновенно среагировал ощутимым подзатыльником. – Уймись!
Пораженный таким явлением Тингол открыл было рот, потом закрыл, сел обратно и махнул рукой на ретирующего.
- Ну и проваливай. Ты нам больше не родственник.
- Я вообще не понял, как им стал. – Процедил сквозь зубы Эол, бросил испепеляющий взгляд на злого взъерошенного Орофера и хлопнул дверью.
- Что-то он стал больно предусмотрителен. На него не похоже. – Пробормотал Ольвэ, рассматривая схему плана.
- Последствия удара головой. – Сын Эльмо пригладил волосы и недовольно покосился на отца.
- Моргот с ним. – Бросил Тингол, окинул взглядом оставшихся сообщников и огласил итог. – Готовим веревку, маски, а Финарфин спроваживает племянников с собаками на охоту. Сроки операции согласуем по выполнении подготовительных мероприятий. На сегодня все.
Финарфин, или Арафинвэ Ингалаурэ, как его с рождения именовали в родном городе, ворочался боку на бок, тщетно стараясь заснуть. Не далее как час назад он с воплем проснулся, напугав жену и с трудом успокоившись. Ему привиделся жуткий кошмар, в котором в окно этой самой спальни скребся самый старший брат, оставляя на стекле густые багровые разводы и шелестящим тихим голосом настойчиво прося впустить его.
Да, отродясь чистая совесть младшего сына Финвэ взывала к своему обладателю. Два дня назад с легкого намека отца Айканаро с удовольствием подхватил идею, и теперь на послезавтра была намечена большая охота, на которую отправлялись отпрыски разных домов нолдор, синдарские и тэлерийские принцы и вообще все желающие и страждущие. И Арафинвэ это знал, также как и то, что неиспытывающий особой любви к охоте брат останется возиться в мастерской. Знали это и остальные заговорщики, и Эльвэ, кровожадно посмеиваясь, заранее потирал руки, предвкушая отмщение.
Вообще-то изначально планировалось привлечь к выполнению плана более широкий круг кровных родственников. Но сыновья Ольвэ отправились в длительное плавание вдоль берегов Амана, Галадон отказался вовлекаться сам и запретил вовлекать своих сыновей, упираясь в решение Валар и неотмеченное враждебностью к тэлери поведение главы Первого Дома, а Трандуил, к предельному возмущению отца и двоюродных дедов и вовсе заведший с Феанаро вполне дружеские отношения, был назван предателем синдарский идей и в следствии этого (а так же того, что прислал мгновенно рассвирепевшему Тинголу милую статуэтку ввиде пня в короне) был объявлен одновременно разочаровавшим надежды и персоной нон-грата.
В итоге число заговорщиков сократилось до пяти, что вовсе не радовало Арафинвэ, потому что теперь, после ухода Эола Элу не собирался позволить ему отсидеться дома, ограничив свое участие только устранением из особняка племянников. Как бы не был самоуверен бывший дориатский король, но нападение всего лишь вчетвером на спящего Феанаро он объективно считал бессмысленным.
Так что теперь младший отпрыск Финвэ, против воли попавший в заговор как кур в ощип, уже несколько дней дергался и отбивался от беспокоящейся жены, размышляя как выкрутиться из ситуации, сохранив в равной степени честь и расположение всех сторон.
Элементарное решение внезапно и ясно высветило замечательную перспективу успокоения совести, сохранения здоровья своего и брата, ненарушения клятвы о неразглашении и укрывания всех своих действий в тайне.
Входная дверь привычно громко хлопнула, в коридоре раздались знакомые уверенные шаги и через несколько мгновений Нэрданель уже лицезрела крайне задумчивое лицо супруга.
- Что стряслось? – Женщина отобрала из немытых рук мгновенно выхваченное из вазы печенье и вручила супругу нож, кивнув на миску картошки.
- Да ничего. – Хозяин дома с осуждением посмотрел на зачем-то обрастающий кожурой корнеплод, послушно повязал настойчиво протянутый передник и, рассеянно почесав ножом ухо, принялся за чистку. – Арафинвэ сегодня какой-то чудной.
- И что с ним? – Нэрданель не оборачиваясь помешивала что-то ароматно закипающее на огне.
- Представляешь, целый день крался за мной по Городу и прятался за углами. Потом подобрался ближе, сунул в задний карман вот это, - На стол легла вынутая из указанного места изрядно помятая бумажка, - И сбежал. – Мастер недоуменно посмотрел на жену, как бы спрашивая ее мнение об умственном состоянии некоторых.
- Действительно, странно. – Решившись ненадолго оставить внимательно надзираемое, Нэрданель вытерла руки и развернула непонятное послание. На оном, не очень умелой рукой младшего Финвиона изображалась сцена непонятной экзекуции: пять страшных существ то ли лопатами, то ли веслами колотили кого-то шестого с то ли плешивым ежом, то ли гигантской снежинкой на спине.
- Ужас, да? – Пожаловался Феанаро, заглядывая в попирающую все чувства прекрасного бумажку и безжалостно скальпируя ни в чем неповинный овощ.
- Не то слово. – Женщина повертела в руках и вернула непонятное послание, внимательно посмотрела на мужа и отошла к плите. – Ты поговорить с ним не попробовал?
- Да я ж говорю – сбежал. Как от огня. – Привычно хохотнув, Феанаро пожал плечами. – Да и Эру с ним. Захочет – сам скажет. Еще я буду его каракули шифровать. – Направленная щелчком, бумажка упала в ведро с картофельными очистками. – У меня других дел по горло. Тем более, обормоты сегодня уезжают, и можно будет насладиться относительной тишиной. – Мастер довольно улыбнулся, мысленно планируя ударно поработать над конструкцией нового сверхсекретного механизма.
- Пожалуй. – Если у Мудрой и были какие-то претензии к такому графику, то она предпочла их не озвучивать, а если таинственное послание ее чем-то и обеспокоило, то этого на ее как обычно спокойном лице было не различить.
Никаких свидетельств того, что брат как-то понял намек в успешно подброшенном послании не было: племянники полным составом вместе со всей сворой уехали с утра пораньше, сам объект полдня провел в кузне у Саурона, потом вернулся домой, отужинал, на удивление беззаботно побеседовал с отряженным на разведку Арафинвэ, ничего не спросив про упомянутое послание, и, судя по погасшему особняке свету, к радости алчущего крови Эльвэ, завалился спать.
Младший Финвион не переставал мысленно молить Эру Всевышнего, Валар и Негасимое Пламя, большому счету сам не понимая, чего от всех них просит. Он одновременно не хотел, чтобы проснувшийся брат решительно перекалечил воинственных тэлери, не хотел, чтобы решительные тэлери воинственно покалечили брата, не хотел, чтобы последствием того или другого была кровавая вендетта с той или другой стороны... В общем, Арафинвэ надеялся, что Эру явит свою волю в каком-нибудь чуде, и удастся избежать как кровопролития, так и смертельной огласки.
Меж тем, выждав контрольные полчаса, процессия из одетых в черное пяти крадущихся фигур выскользнула из ворот опустевшего в связи с все той же охотой особняка Орофера, пересекла отделяющую его от жилища перводомцев улицу и без приключений перебралась через ограду. Тингол властным жестом толкнул Арафинвэ в спину, и тому ничего не оставалось, как показывать дорогу.
Дверь оказалась закономерно запертой, но окно террасы было открыто в следствии распогодившегося наконец лета. Заговорщики бесшумно пробрались внутрь, следом за Финвионом пересекли кухню, поднялись на второй этаж и вскоре остановились перед резными дверями хозяйской спальни.
К облегчению от жары и страха покрывшегося испариной Арафинвэ, уже было приготовившегося отпираться от того, чтобы собственноручно лупить брата по голове, Тингол решительно отодвинул его в сторону и осторожно потянул за дверную ручку.
Взорам дружно сунувшихся в проем сообщников предстала воистину умиротворенная картина: уютная спальня была залита успокаивающим лунным светом, легкие полупрозрачные занавеси раздувались под прикосновением свежего ночного ветерка, а глава Первого Дома тихо спал, спихнув на пол одеяло и распластавшись носом вниз на большей части просторной супружеской кровати, отдавшись в негу Ирмо и совершенно не подозревая о нависшей над ним страшной опасности. Ингалаурэ, глядя него и представляя дальнейшие фэараздирающие действия, уже собрался наплевать на клятву тестю и его надутому брату и переменить сторону, но события взяли несколько иной оборот.
Подрагивающий от азарта Тингол, сжав в кулаке внушительный кастет, шагнул было к кровати, Ольвэ уже держал в руках моток крепкой веревки, а Орофер воинственно поигрывал приготовленным кляпом, но тут откуда-то раздалось деликатное покашливание. Элу вздрогнул и остановился, поворачиваясь к источнику звука. Арафинвэ, у которого сердце мгновенно екнуло и забилось где-то в горле, последовал его примеру и с удивлением увидел стоящую у стены Нэрданель, гневно сверлящую взглядом внушительную черную фигуру Тингола.
- Эм... Милочка, мы должны вам сказать... – Дориатский король невольно отшатнулся от молча поигрывающей желваками женщины. – Вам вовсе не зачем не зачем защищать этого тирана. И потом нас больше, а вы всего лишь...
Впервые в жизни, младший Финвион смог убедиться, что слова брата о завидной реакции его супруги нисколько непреувеличенны. Тингол, в свою очередь, смог повторно убедиться, что высокий рост – это еще не залог безопасности и никак не спасение от закаленного мифрила. Во всяком случае, все увидели, как в лунном свете молниеносно сверкнуло что-то округлое серебристое, раздался мелодичный звон, и Элу, как подкошенный, бревном рухнул на пол, заставив подпрыгнуть комнатную мебель.
Арафинвэ мгновенно отскочил в сторону, с замирающим сердцем наблюдая за развитием событий, Орофер, опешив сначала, было двинулся на тонкую фигурку женщины, но остановился, отдернутый за шиворот отцом. Эльмо посмотрел на недвижное тело старшего брата, на решительно сжимающую сковороду Нэрданель, на внезапно пробормотавшего что-то и зашарившего по пустой половине кровати Феанора и уверенно попятился. Ольвэ поколебался еще мгновение, потом медленно и осторожно наклонился, быстро переводя взгляд со спящего врага на карающий мифрил в руках его супруги, ухватил Тингола за руки и торопливо двинулся следом. Через несколько секунд, в спальне остались только хозяева, а заговорщики с напрочь отрубившимся предводителем на руках ретировали через то же террасное окно.
Нэрданель, продолжая на всякий случай сжимать рукоять сковороды, дождалась, когда затихнут едва слышные ругательства перелезающих через ограду злоумышленников, усмехнулась, прислонила свое верное оружие к стене и вернулась в постель. Муж сонно перевернулся на бок, привычно обнимая ее, и пробормотал:
- Ты чего?
- Да ничего. Комаров выгоняла. Спи.
- А...
Нэрданель подумала, что как хорошо, что эти нэри всегда думают, что их тщательно хранимые тайны неизвестны женам, и как хорошо, что она успела сдружиться с супругой Орофера.
Ну а избежавший карающей синдарско-тэлерийской мести Мастер уже снова крепко спал, счастливо улыбаясь во сне. Ему снился большой зеленый луг, по которому носилось его многочисленное шебутное семейство, а на краю луга ветер задорно крутил огромные колеса какого-то внушительного сооружения с прибитой к стене впечатляющей табличкой «Первая тирионская электростанция».
http://norlin-nolde.diary.ru/p122670890.htm
Финвэ Искусный
По просторной светлой комнате, погруженной в уютное умиротворенное молчание, скользнул легкий ветерок, отодвинул тонкую занавесь и впустил внутрь золотистый луч, пробежавший по мягкому ковру, смятому покрывалу постели и упершийся в обнаженное плечо сидящей в кресле женщины. Но это бесшумное безобидное вторжение осталось незамеченным – женщина все так же неподвижно сидела в кресле, с улыбкой глядя на сосредоточенно сосущего молоко младенца, и осторожно перебирала мягкие черные волосы на его макушке. Сквозняк снова тронул с шелестом запахнувшиеся занавеси, и женщина подняла голову, невольно посмотрев в сторону окна.
- И что ты так уставился? – Скрыв за усмешкой легкое смущение, она инстинктивно поправила расстегнутое платье, только теперь заметив, что лежащий на постели супруг позабыл про свои разложенные на покрывале чертежи и, подперев подбородок обеими руками, смотрит на них с сыном.
- Любуюсь. – Кратко ответил тот и, окончательно разворошив застеленную постель, перевернулся на спину, осторожно положив голову жене на колени.
- Ах, действительно - такое зрелище. – Улыбнулась женщина.
- Самое прекрасное. – Убежденно кивнул ей супруг и пощекотал высунувшуюся из пеленок крошечную ножку. Ее владелец на мгновение прервал процесс, брыкнулся и, подумав, продолжил посасывать.
- Не отвлекай его. - Шлепнув мужа по руке, женщина поправила пеленку и глянула на окно – свет почти достиг пика насыщения золотым оттенком.
Еще немного, и младенец сыто причмокнул и забарахтался на руках у матери, оповещая о том, что и он тоже насытился.
- Подержи. – Передав ребенка севшему на постели мужу, женщина промокнула грудь приготовленной салфеткой и принялась застегивать платье.
- Ну что, вдоволь насосался, маленький клещ? – Хмыкнув, поинтересовался у сонно жмурящегося ребенка отец.
- Феанаро!
- А что «Феанаро»? – Мужчина, усмехаясь, поймал возмущенно запущенную в него салфетку и вытер белые разводы на мордашке младенца. – По-моему, очень точная метафора. Разве что он уже не такой маленький.
- Вместо метафор лучше бы дал ему, наконец, имя. – Обогнув постель, женщина села подле мужа и с легким ехидством добавила: - Тем более, что схема и так уже есть – «какой-нибудь Финвэ».
Феанаро пропустил подначку мимо ушей и, без раздумий смахнув на пол чертежи, растянулся на покрывале, прижав начинающего задремывать сына к груди.
- «Какой-нибудь»… Вот какой, Нэрданель? Прожорливый соня? «Финвэ Прожорливый» - Тирион оценит.– Эльф осторожно повернулся, рассматривая затихшего сына. – Надо выждать и подумать.
- Первые три раза ты думал недолго. – Нэрданель снова насмешливо глянула на мужа.
- Первые три раза все было очевидно, как два и два.
- Да-да, одного назвал в пику братьям, второго, устав от воплей, третьего – штопая порванные пеленки.
- Источник озарения значения не имеет. – Отмахнулся Феанаро. – «Нэльяфинвэ» - это почти как титул, а титула нужно быть достойным, и Майтимо в этом нас не разочаровывает. Кано войдет в возраст – будет среди первых певцов Амана. Если не первым. А Турко… Пока еще рано судить, но верхом он уже держится замечательно и с какой стороны лук натягивать понял сразу.
- А Атаринкэ значит…
- А Атаринкэ на то и есть «Атаринкэ», чтобы понаблюдать. – Феанаро поднял голову и подмигнул жене.
Нэрданель улыбнулась и неопределенно качнула головой.
Первый из мастеров Амана ни за что и никому не признался бы, что разочарован тем, сколь мало в троих старших сыновьях проявились его собственные таланты. Майтимо, которого Феанаро бросился обучать с самых юных лет, достиг многого, но ни особой склонности к металлам и камням, ни отцовского вдохновения, делавшего каждую безделушку, вышедшую из его рук, уникальной, не обнаружил. Хороший кузнец, ремесленник, но не Мастер. Канафинвэ проявлял куда больший талант и заинтересованность в музыке, нежели в занятиях у горна или верстака. Для подрастающего Тьелкормо быть отправленным помогать в кузне и вовсе почти приравнивалось к быть наказанным.
И поэтому с самого первого дня жизни маленького Атаринкэ Нэрданель заметила ту тщательно скрываемую надежду, с которой Феанаро смотрел на сына, стремясь предугадать, в чем проявится предсказанное женой сходство и не останется ли оно (о, жестокое разочарование!) лишь внешним.
Впрочем, Нэрданель, прекрасно знающая отношение своего нетерпящего навязывания мужа к праву выбора, могла не беспокоиться – даже если годы спустя четвертый сын отправиться сажать огурцы в садах Йаванны, любить его, как и всех остальных, будут не меньше. А учеников у Феанаро итак всегда будет вдоволь.
И все же, все же…
- …чему он тоже оказался без веснушек?
Мудрая оторвала взгляд от посапывающего свертка и, вскинув брови, посмотрела на мужа. Муж фантазировал.
- А то был бы «Финвэ-в-веснушках». Каково?
- Кощунство какое. – Фыркнула Нэрданель, пряча улыбку, – король нолдор в таком виде представился, мягко говоря, забавным. – И вообще, веснушки в этом Доме - исключительно моя привилегия.
- Несправедливость. – Феанаро покачал головой. – Нет бы черные волосы и веснушки…
- Глупость.
- Оригинальность!
- Я тебе эту оригинальность марганцевым раствором могу живо устроить.
- Нет, мне не надо. Но вот как хочешь – следующий чтобы был непременно с веснушками. Или следующая. – Феанаро подмигнул жене, приобнимая ее за талию.
- Куда тебе следующего?! Этого вырасти. – Нэрданель с деланным возмущением освободилась и встала. - А для начала перепеленай и уложи. И зови потом остальных «Финвэ-без-веснушек» - пора и вас покормить.
Озабоченно ощупывая возмущенно завертевшийся сверток, Мастер торопливо поднялся следом.
***
- Я же попросила присмотреть за ним, а не дурачиться. – Нэрданель вошла на кухню и поставила на стол принесенную из кладовой бутыль масла.
- А я и присматриваю. – Не отрывая взгляд от сидящего на коленях сына, пожал плечами Феанаро.
- Значит, это он дурачится, а ты подначиваешь и потакаешь. – Вздохнула Нэрданель и наклонилась, собираясь забрать у ребенка один из недавно долепленных и теперь дожидающихся выпекания пирожков.
- Ладно тебе, пусть. – Отвел ее руку Феанаро. – Занятно.
Атаринкэ не счел необходимым обратить внимание на появление матери, продолжая увлеченно утыкать пирожок кусочками теста. До этого он уже загнул ему один из «носиков», прилепил «глаза» и теперь творческий замысел подходил к концу.
- Ёш. – Наконец кратко объявил маленький эльф, представляя родителям поделку.
– И, видимо, мышь. – Кивнул Феанаро на еще одну, стоящую в стороне.
- Кышь. – Отрицательно мотнул головой мальчик и ткнул пальцем на сидящего на соседнем табурете кота.
Кот неодобрительно отвернулся. Он вообще сидел тут, явно надеясь, что хозяйка все же одумается и возьмется за более пристойную начинку, нежели яблоки. И не забудет при этом про него, про Кыся.
- И я как раз и не подначивал – он сам придумал. – Феанаро поцеловал сына в макушку и с довольным видом глянул на жену.
- Хм. Тогда, пожалуй, что и правда занятно. – Согласилась Нэрданель и протянула ребенку оставшееся невостребованным чищеное яблоко.
***
Атаринкэ на коленях стоял на высоком, придвинутом вплотную к верстаку стуле и, сосредоточенно закусив нижнюю губу, тщательно зачищал наждаком недавно законченную фигурку малахитовой ящерицы. Толстая, немного неуклюжая рептилия была методично покрыта полукруглыми сколами чешуек, и зеленоватая пыль вместе с мелкой каменной крошкой тонким слоем облепила рабочее место и самого юного ювелира.
- Достаточно. – Феанаро отложил в сторону ковш с отломанной и заново припаянной ручкой и взял у сына поделку. Атаринкэ, все так же закусив губу, терпеливо ожидал вердикта.
– Очень хорошо. – Покрутив фигурку в руках, Мастер усмехнулся и не глядя вытянул из стаканчика с грифелями и перьями тонкий резец. Несколько коротких движений и доселе неубедительно оскалившаяся зверушка расплылась в жизнерадостной улыбке. Феанаро поставил ящерицу на стол и протянул резец сыну. – Аккуратно наметь когти и еще раз зачисти.
- А глаза? – Напомнил мальчик, намереваясь слететь со стула и отправиться на поиски. – Надо п’иклеить бусины из… Из оникса!
- Можно и приклеить. Но лучше в целях безопасности придумать что-нибудь другое. – Подмигнул Феанаро и положил перед сыном два тонких стержня с «лапками»-зажимами на одном конце - заготовки для небольших серег.
- Сделаешь для них ды-ычки? – Попросил Атаринкэ, мельком глянув на блеснувший на столе металл.
- Сделаю. – Охотно кивнул Феанаро и одобрительно взъерошил черные волосы сына – ребенок ухватил идею на лету.
***
- Да цел я, цел… - В который раз повторял усаженный на стул Туркафинвэ, пока переполошенная мать осматривала его руки-ноги, убеждаясь, что ненаглядное чадо действительно отделалось лишь дыркой на рубахе и несколькими ссадинами.
- Молчи уже, летун доморощенный. – В свою очередь в который раз потребовала Нэрданель. – Феанаро, тебе этот хлам интереснее чуть неразбившегося сына?! Ты видел, как он летел?!
- Видел. И как летел, и как приземлился – сгруппировался безупречно. – Мастер оторвал взгляд от того, что всего несколько минут назад было почти идеальной стопкой свежеобструганных досок, которыми он намеревался подновить полки в кузне и мастерской. Теперь значительную часть, похоже, оставалось лишь пустить на дрова. – А зачем ты все же туда полез?
Турко помолчал, подставляя оцарапанную щеку под смоченный травяным настоем клочок ткани.
- Доставал… вертушку.
Феанаро снова повернулся к окну, но кроме развороченного штабеля и приставленных разбирать его старших сыновей ничего примечательного не увидел и ехидно поинтересовался.
- Решил детство вспомнить? Попросить погремушку у Морьо?
Доселе невозмутимо грызший хвост малахитовой ящерицы новый «самый младший» вынул фигурку изо рта и в упор посмотрел на старшего брата.
Турко промолчал.
- Это я его попросил. – Из-за дверного косяка высунулась виноватая физиономия Атаринкэ.
Мальчик опасливо шагнул внутрь комнаты, глянул на Турко – не сердится ли, и протянул отцу игрушку – обычный крест из двух тонких, под углом скрепленных дощечек. Разве что насажены на проволочный стержень, изрядно расплющенный с длинного конца.
- А это зачем? – Феанаро указал на дополнительную деталь.
Атаринкэ полез в карман и вытащил металлическую трубку и кусок бечевки.
- Надо вставить, плотно накрутить и сильно дернуть.
Мастер с интересом посмотрел на сына, взял у него оставшиеся составные части и повертел в руках.
- Крылья слишком маленькие для такого веса.
- Один раз полетел.
- И очень удачно, как я смотрю. – Буркнула Нэрданель, убирая флакон с настоем в ящик. – Феанаро, прояви хоть какое-нибудь участие!
- Какое? Посадить малыша Туркафинвэ на колени, вытереть нос и долго утешать? Он уже большой мальчик и давно способен пережить три царапины без такой суматохи. Нэрданель, успокойся и начинай его отчитывать. А я потом придумаю ему достойное занятие. – Сочтя тему исчерпанной, Феанаро многообещающе подмигнул насупившемуся Тьелкормо и снова обратил внимание на Атаринкэ.
- Полетел, наверное, потому что с ветром повезло... Но если сделать лопасти побольше и вместо бечевы туго намотать что-то плотнее и тоньше… Сам додумался?
- Феанаро, если ты сделаешь лопасти побольше, то скажи мне заранее – настойка подорожника уже заканчивается. – В доме, где что-то постоянно делалось и переделывалось, а вместе с тем в лучшем случае падало, рассаживало коленки и подбородки, царапалось, резалось, обжигалось и зарабатывало синяки, содержимое ящика с лекарствами приходилось постоянно пополнять.
- Обязательно. Так что? – Пропустив мимо ушей замечание жены, Феанаро продолжал смотреть на младшего сына.
Атаринкэ осторожно кивнул, явно раздумывая, чем сулит такое признание, и добавил:
- И можно подставку сделать и запускать с земли, а не с рук.
- Отец, куда целые, но в грязи перемазанные ставить? – В комнату заглянули два старших Феанариона и неодобрительно покосились на все еще сидящего на стуле виновника переполоха.
- Грязные к стене дома – их Турко потом почистит и, если нужно, еще раз подстругает. После того, как закончит вам помогать.
Названный все так же молча и мрачно глянул сначала на младшего брата, потом на отца и поднялся, направившись к выходу, всем своим видом показывая – спорить или увиливать от пусть и несправедливого наказания ему давно не позволяет чувство собственного достоинства..
- Постой. – Феанаро тоже поднялся, подхватил под мышки виновато потупившегося Атаринкэ и поставил его на свой стул. – Посмотрите. Знаете, кто это?
Турко обернулся в дверях:
- Мелкий навлекатель неприятностей.
Старшие удивленно переглянулись с матерью. Восседающий на детском стульчике Морьо снова отвлекся от ящерицы и тоже соизволил обратить внимание на брата.
- И это тоже. Но не только. – Мастер с горделивым видом окинул взглядом выжидающе замершее семейство, и положил ладонь на макушку сына. – Знакомьтесь - Куруфинвэ. Куруфинвэ Атаринкэ Феанарион.
P.S.
- Он какой-то чумазый…
- Феанаро!
- Нет, правда. Посмотри – точно чумазый.
- Я все-таки поднимусь и тебя стукну.
- Тебе еще рано подниматься.
- По-моему, он еще и сердитый.
- Неудивительно – не успел родиться, его уже критикуют.
- Я не критикую, отец, я рассматриваю. Действительно, сердитый. Или недовольный. Кано, раздерни шторы пошире.
- Феанаро, сейчас же верни мне ребенка.
- Я его еще не рассмотрел. Так, что у нас тут…
- Хвост?
- Рога?
- Я вас сейчас выгоню, шутники!
- Нет, кое-что лучше хвоста…
- Что может быть лучше хвоста?
- Мрр.
- Смотрите все – у Морифинвэ Карнистира мамины веснушки!
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2011-10-28 11:49 pm (UTC)1. Талант Феанора - стоять "у горна или верстака"
2. Феанор хочет, чтоб сыновья непременно все как один пошли в него и унаследовали его талант.
3. "Третий Финвэ" - это назло братьям.
Впрочем, большое спасибо автору за то, что Феанор у нее добрый =))
no subject
Date: 2011-10-29 08:33 am (UTC)2. Естественное желание любого отца :) Но если они пойдут выращивать огурцы к Яванне - их будут любить не меньше :)
3. А это - фиг знает...
no subject
Date: 2011-10-29 09:07 am (UTC)В таком контексте... 2. он бы искренне гордился и считал бы сына унаследовавшим талант, если б сын выращивал огурцы у Йаванны так, как не выращивает их даже сама Йаванна :D
no subject
Date: 2011-10-29 09:41 am (UTC)Как же я их все-таки люблю. И завидую, завидую, завидую!
/написать что ли про огурцы.../
делать что угодно лучше, чем это делалось до него.
Date: 2011-10-30 07:52 am (UTC)Re: делать что угодно лучше, чем это делалось до него.
Date: 2011-10-30 08:46 pm (UTC)*шепотом тихо-тихо*: у Феанора самый лучший мозг, самые лучшие руки... видимо там у него тоже всё самое лучшее =]
Re: делать что угодно лучше, чем это делалось до него.
Date: 2011-10-31 04:13 pm (UTC)no subject
Date: 2012-02-28 05:16 pm (UTC)единственное что - не просто "лучше", а полностью сменить концепт и парадигму :)
no subject
Date: 2011-10-30 01:38 am (UTC)И не могу не ответить на ремарку о "штампах", касательно которых было обратное стремление.
1. Ничего подобного. Талант - он и есть талант. Открытым текстом сказано про свободу выбора и огурцы. Но Мастеру ХОТЕЛОСЬ БЫ, чтобы его чада увлеклись тем, что греет фэа непосредственно ему. Т.е. своего рода желание увидеть достойного "коллегу". Равного. Того, кто бы в полной мере оценил его собственные идеи и достижения. Ничего против пекарей и менестрелей он не имеет.
2. Не хочет, чтобы как один. См. выше.
3. Нэрданель передразнивает. Рассуждающий Феанаро в ответе "шпильку" вообще не мимо ушей пропускает.
А что до "в пику братьям"... Так оно по факту так и есть.
Норлин.
no subject
Date: 2011-10-30 08:36 pm (UTC)про "Третьего Финвэ" у нас была недавно большая дискуссия, и мы нашли достаточно много вариантов, не назло братьям :)
no subject
Date: 2011-10-31 04:14 pm (UTC)no subject
Date: 2011-10-30 08:37 pm (UTC)no subject
Date: 2011-10-31 05:57 pm (UTC)Насчет "Финвэ Третьего" я таки думаю, что все же пику братьям. Можно, конечно, придумывать другие поводы, но мне кажется, Профессор имел ввиду именно демонстрацию взгляда Феанаро на братьев.
Близко к сердцу не принимаю, просто объясняю заложенную в текст позицию, раз ее немного не так восприняли :)
Норлин.
no subject
Date: 2012-02-28 05:19 pm (UTC)И, возможно, не брату, а... другие адресаты возможны. Боюсь, в момент имянаречения Нельофинвэ Нолофинвэ был слишком мал, чтобы оценить игнор.
Я бы не сказал, что "в пику" самая главная мотивация - называть собственного сына для того, чтобы кому-то дулю показать - фигня. Думаю, основным мотивом был сугубый позитив - продемонстрировать преемственность поколений. Но... гм... некое неуважение и игнор явно присутствуют, из песни слова не выкинешь.
no subject
Date: 2012-02-28 06:23 pm (UTC)Майтимо в текстах появляется раньше Нолофинвэ. Толкин либо забыл, либо забил поменять. Потому что любой другой вариант (ну, из известных мне) противоречит логике мира.
no subject
Date: 2012-02-28 07:53 pm (UTC)no subject
Date: 2012-02-28 08:02 pm (UTC)