Театральный роман

Ходили мы тут на "Театральный роман" в Мастерскую Фоменко. С чего бы начать... А вот: была страшная гроза, прямо-таки булгаковская, все было темное, душное, проливное и молниеносное. Я шлепала по рекам, в которые превратились тротуары, промокнув чуть быстрее, чем за секунду, и размышляла... ну, неважно, о чем.

Спектакль длился около трех часов, и все это время я промучалась. Оказывается, смотреть спектакль по знакомой книге совсем не то же, что по незнакомой. Меня ужасно мучали две вещи: герои и реакция зала. Герои меня мучали по той простой причине, что все, за исключением Автора, были мне глубоко ненавистны. В моменты, когда зал смеялся над очередной глупостью персонажей, мне перехватывало горло от ненависти. Все, все что есть в мире гнусного, косного, глупого — все было в них воплощено. Мучительно же было от того, что ненавидеть самих актеров было не за что, а не помнить, что это актеры, я не умею. А играли они прекрасно, вдохновенно, замечательно. Каждый образ был цельным, четким, ярким... и ненавистным.

Булгаков — тот автор, произведения которого при постановке неизменно представляют собой прочтение режиссера. Вот Толкина снимай и снимай, кадр за кадром, шаг вправо, шаг влево — расстрел провал, там нет ничего возле, а с Булгаковым так не выйдет. И с Уайльдом, и с Льюисом. Вот последний "Дориан Грей" — сразу видно, как режиссер прочел книгу: у него герой предается разврату, хотя в романе из всех пороков доподлинно названо только курение опиума. Или вот "Покоритель зари" — да видно же, режиссер в жизни не слыхал о плавании св. Брендана, не понимает метафоры дороги-как-духовного-путешествия, а воспринимает Путь исключительно как то, что называется довольно дурацким словечком quest: собери монетки, победи чудовище и game over.

Вот режиссерское прочтение "Театрального романа" мне не то что бы не понравилось... Смутило. У сцены, безусловно, свои законы, и какие-то вещи, описанные в книге, на сцене представить сложно. Главное мое смущение — чтение Автором своих романа и пьесы. В книге автор однозначно пишет "Белую гвардию" и "Дни Турбиных", но, но, но! Там ни одной цитаты, и только тот, кто "Белую гвардию" читал, узнает ее. А в спектакле, конечно, Автор читал ее самое: начало, самые первые строки, и конец, о звездах. И звучащая "Белая гвардия" сразу приравняла Автора к самому Булгакову, что автоматически меняет восприятие. Из романа текст мгновенно превращается в автобиографию, а это совсем-совсем другое. И, надо сказать, не то, чего я ждала увидеть. Мари заметила, что чтение романа надо было как-то представить на сцене, и мне подумалось, что было бы славно сделать это картинками: где-то в глубине сцены, когда автор читает роман, жили бы его персонажи. И любимая булгаковская коробочка, роман в романе, сохранилась бы, а не сплющилась.

Пойдя по пути отожествления Автора и Булгакова, режиссер довел эту линию до логического конца и изменил финал. Нет, никакой постановки пьесы не случилось; Автор садится и выводит "Тьма, пришедшая со Средиземного моря...".

Была там и достоевщинка в темной улице и фонаре, был там и звучащий "Фауст", была там и вывеска "Независимого театра", стилизованная под вывеску МХ(А)Т, и гоголевщина была — ах, эти застывшие, неживые фигуры, здравствуй, "Ревизор"!

Я с опаской отношусь к тому, когда зрителю предстает прочтение режиссера, потому что оно бывает, гм, сомнительным. Не в этом случае. Оно оказалось безукоризненным; и если некоторые акценты стояли слишком сильно, он все равно остались верными. А это дорогого стоит.

(no subject)

Юмор, казалось мне, будет самым простым этапом. В итоге он оказался для меня самым сложным :)

Первый текст написала по собственной же заявке с феста (правда, там фигурировали Сильмариллы, но по здравому размышлению я сочла, что палантиры подходят больше).

Intel inside
( Read more... )

Идея второго текста и его ядро (собственно, видеозапись:) ) принадлежит С. Кралов. Я только оформила и закруглила, не отрываясь от работы :)

Подкаблучники

( Read more... )